Его рабочий день начинается в восемь часов утра, а заканчивается порой за полночь. Он всегда в центре событий, а его деятельность — в центре внимания. Знакомьтесь: участковый уполномоченный милиции отдела внутренних дел по Советскому району Андрей Полосков.

Деятельность участковых у всех на слуху, и в этом с ними не сравнится ни одно подразделение милиции. На профессиональном сленге есть такое выражение «работать на земле». Это как раз про участкового. Именно он каждый день ходит по земле, то есть по вверенному ему административному участку, контролирует ситуацию, помогает решать проблемы. Именно он должен знать в лицо и по имени каждого пьянчужку на своих улицах, каждого бывшего уголовника или просто человека, склонного к совершению преступления, каждого малолетнего хулигана и семейного дебошира. А еще — всех старушек, мам с их ребятишками, парней и девчонок, честных работяг и примерных семьянинов. Эти всегда откроют дверь своему участковому, поделятся ценной информацией и своими наблюдениями. А в ответ милиционер всегда, в любое время суток, должен быть готовым прийти им на помощь, разобраться в проблемах.

Какие пути-дороги приводят человека на должность участкового уполномоченного милиции? Большинство участковых — выпускники ведомственных профессиональных учебных заведений. У Андрея был другой путь.

— Я военный — одиннадцать лет отдал службе в армии. Потом жизнь распорядилась так, что пришлось уволиться, — вспоминает А. Полосков. — Пришел работать в милицию. А так как юридического образования у меня нет да и в службе участковых постоянный «некомплект», я и стал участковым. Сначала, по-честному, не очень обрадовался. А потом втянулся, работу свою полюбил. Она, понимаете, живая такая… Человечная, что ли…

Много проблем у службы участковых. Ругают их часто. А вы видели такую бумагу, как должностные инструкции участковых? Так вот, в ней чуть ли не сто пунктов. И преступления раскрывай, и протоколы составляй, и профилактикой занимайся, и задания следователей выполняй. Участковые инспектора отвечают сразу за все, что происходит на их территории. Они зачастую способны заменить сразу нескольких специалистов, а то и оперативную группу. А часто ли приходится им слышать слова благодарности за свою работу?

— Хвалят редко, признаю. А что тогда держит на этом месте? А вам не приходило в голову, что работа в милиции может быть призванием? Что ты в один прекрасный момент понимаешь, что трудные и рискованные дела гораздо притягательнее тихого повседневного существования? Я, наверное, как раз из таких людей.

Андрей Полосков неспешным шагом обходит свой участок. Стараясь не отставать, следую за ним. Пройти предстоит немало. В его ведении самый центр Орла: улицы Ленина, Горького, Брестская. Место дислокации — опорный пункт милиции № 1, прямо в самом центре Орла, недалеко от Ленинской… Самые оживленные улицы Орла. Если посмотреть на карту, эти улицы расходятся треугольником. А в его центре стоит крепкий мужчина в серой милицейской форме. И от его цепкого взгляда ничто не укроется. Часто приходится Андрею Полоскову быть в центре.

— Спокойно сегодня, — замечаю я. — Уже вечереет, а на улицах почти никого нет.

— Спокойно, да не очень. Вот этот паренек зачем в подворотню шмыгнул, ведь он живет в другом доме? И идти к нему не по этой дорожке. В окне на шестом этаже женщина стоит. Мужа своего пьянчугу ждет. Он вернется опять навеселе. Будет бить ее, гонять, весь подъезд на уши поставит. А назавтра жена с синяками ко мне придет и будет на жизнь жаловаться. А как мне отучить пить ее мужа, вы не знаете?

Большая проблема для участковых — пьянство. На ее почве и совершается большая часть преступлений. Кражи из квартир граждан, разбойные нападения, охота за сумочками и мобильниками — и все ради бутылки. Преступления на бытовой почве практически все совершаются «под градусом».

— А что может сделать участковый? — размышляет Андрей. — Приходит ко мне женщина и просит усмирить мужа. А я могу с ним только поговорить, это у нас профилактической беседой называется. А насильно в клинику я его не отправлю — у нас лечение добровольное. Даже если он жену избивает, уже так просто на пятнадцать суток не посадишь. Надо побои снять, акт медицинского освидетельствования составить да все эти документы мировому судье представить. Вот тогда он и вынесет решение об аресте. А за это время, не дай Бог может произойти всякое. Да, много у нас обязанностей, а вот прав мало. Куда мы без них?..

У Андрея в запасе есть история, услышать которую я и шла на эту встречу. Но он о ней говорит с неохотой.

— Расскажите, как вы человеку помогли, вытащили, можно сказать, со дна?

— Да как помог? В тюрьму засадил. Ну, если это называется помощь…

На самом деле все происходило так. На участке Полоскова жил молодой человек лет 30. Выпивал, нигде не работал, побирался. В общем, скатился ниже некуда. Его неоднократно забирал наряд милиции, то за драку, то за появление в общественном месте в пьяном виде. А он и рад: все не на улице мерзнуть, хоть пару часов, но в теплом райотделе. Потом попался на краже — дали год условно. И стал этот парень постоянным клиентом участкового — наблюдал Андрей за ним каждый день. Про таких говорят: асоциальный элемент. И вот подопечный участкового попадается еще на одной краже — мелочной краже, но ведь это же преступление. Из организации украл два пульта от телевизора и компьютерную мышь. Злоумышленника быстро вычислили, но тот не очень стремился в руки правосудия. Понимал, что условный год станет вполне реальным, да еще за один эпизод срок добавят. Пришлось участковому за ним погоняться по всем районным притонам. А когда задержал, то и административные нарушение припомнил, и скрывание от следствия, и кражу этих пустячных пультов. И суд вынес приговор: еще год. Так и попал парень в тюрьму.

— Если честно, опасался, что он выйдет и совсем скатится, в рецидивиста превратится. А он нет, одумался, исправился, устроился на работу.

— Ваша заслуга?

— Моя только в том, что обвинение писал. Понимаешь, иногда человек осознает, что его затягивает какой-то водоворот. Один круг он уже прошел — тюрьма, зона. Этот круг мог потянуть еще дальше. А там и до самого дна недалеко. А можно собрать остаток сил, подпрыгнуть и вытянуться из этого водоворота. Что он и сделал. В прошлом году поздравляли его с новым местом работы. А тут на днях ко мне на опорный заходил, новость сообщил: дочь у него родилась. Сказал, что пригласит меня на крестины.

— А вот в этом доме, — кивает на окна квартир на Брестской, — ключный притон был. Ключный, потому что там Ключи жили. Ну, не настоящие, конечно, Ключишев — фамилия хозяина была. Отсюда и пошло — ключи. Место, скажу вам, претемное. В эту квартиру народ толпами ходил клей нюхать, самогон пить. Особо нетерпеливые гости дверь с коробкой выбивали. Я в эту квартиру ходил, наверное, чаще, чем к себе домой. И вот на днях они съехали с этой квартиры. Вроде бы продали за долги, а сами в деревню перебрались. Что ж, теперь другому участковому забот прибавится…

То, что квартиру Ключей Андрей посещал чуть ли не чаще, чем свой собственный дом, — не очень большое преувеличение. У Андрея уже целый месяц не было выходных! А отпусков и больничных наберется на полгода. Но Полосков понимает, что уйти в отпуск, на отдых он не может. На участке вместо положенных шести человек — он один. Так что «покой нам только снится». Но зато у участкового Полоскова показатели раскрытых преступлений такие, что позавидуют многие коллеги, — 11 за прошедшие полгода. Он со смехом вспоминает, как прикрыл один наркопритон.

— Мы знали, что в подвале одного дома по ночам собираются наркоманы и варят свое зелье. И вот во время одной из отработок города мы вместе с дружинниками пошли проверить его еще раз. Нам надо было зафиксировать сам факт приготовления, а не то, что они там колются. Разделились на две группы: трое парней спрятались в засаде, смотреть, когда придут посетители, а я с напарником пошел внутрь. Сидим, ждем, когда начнут варить. А они все с собой принесли. Сидели мы, сидели. Час прошел. Решили, что надо выбираться. К тому же все наши наркоманы уже пошли по своим делам. Выходим. Толкаем дверь, а она закрыта. Мы к другой — закрыто. Звоним по мобильному дружинникам. Они подошли — двери на висячий замок закрыты. Так полночи мы провели в этом подвале, пока ребята искали запасные ключи.

Через несколько дней мы вновь оказались возле этих подвалов с коллегой. Я ему и говорю: давай, дескать, посмотрим, что же там происходит. Заходим в подвал и слышим, как ложкой варево мешают. Прислушались, откуда звук идет. Тут какой-то мужичок выходит. Я его с ног сбил и говорю: «На продажу готовишь?». Он испугался: «Нет, для себя варю». «Варишь?», — переспрашиваю я. Он подтвердил, а мне это и требовалось. Так наркопритон мы и прикрыли.

Общаясь с этим оптимистичным человеком, думаешь, что вся его работа и состоит из вот таких забавных операций, встреч с приятными людьми и благодарностей от уголовников. Однако Андрей в конце нашей встречи грустно улыбается:

— Не думай, что все так забавно. Тяжело. И очень сложно быть участковым.

Я ему верю.

Сейчас перед руководством Управления участковых уполномоченных Орловской области стоит большая задача — вернуть престиж этой профессии и доверие населения. Надо переломить ситуацию, когда даже среди сотрудников милиции должность участкового считается наказанием. И дело даже не в широко афишируемых проблемах — некомплект, слабая материальная база, отсутствие профессиональных кадров. Самое главное — отсутствие стимулов к самоотдаче. Мало сейчас осталось Аниськиных, пекущихся о том, как извести на своем участке последнего воришку и хулигана. Если у участковых появятся стимулы к работе, то результаты превзойдут все ожидания. Ведь потенциал и ресурсы этой службы неисчерпаемы.

Мария Зюзина,
сотрудник пресс-службы УВД по Орловской области.