Гран-при премии «Писатель года» — Захар Прилепин

В Центральном Доме литераторов состоялась торжественная церемония вручения национальной литературной премии «Писатель года» за 2023 год.

В минувшем году обладатель гран-при, один из участников Русской весны, офицер Росгвардии Захар Прилепин выпустил три книги: биографию «Шолохов. Незаконный», цикл рассказов «Собаки и другие люди», книгу эссе «Координата Z». Все они стали бестселлерами.

По данным годового отчета Книжной палаты Захар Прилепин стал самым покупаемым в России автором 2023 года.

***

«Книга Z»: наши люди на войне

СВО идёт уже два года, но книг, хорошо описывающих её, появилось до обидного мало. Книгами, посвящёнными нашей главной войне последних десятилетий, не заполнить даже одной полки после 25 месяцев борьбы. Есть отличные мемуары Даниила Туленкова о службе в отряде «Шторм», есть творчество Владлена Татарского, есть журналистские работы, стихи, но в целом мы не избалованы потоком военной литературы.

На днях в печать вышла «Книга Z» — отличный шаг к заполнению пустоты. Это сборник частных свидетельств войны от солдат, журналистов, волонтёров, мирных жителей. Всего 25 человек. Некоторые авторы хорошо известны, как, например, поэтесса и волонтёр Анна Долгарева. Многие впервые взялись за перо, иные вообще не стали раскрывать инкогнито и выступают под позывными. Как минимум два автора — Игорь Мангушев и Дарья Дугина — погибли за время, пока книга готовилась к печати.

Эта полифония — одно из главных достоинств «Книги Z». Авторы очень разные: бесшабашный доброволец-штурмовик, сравнивающий собственную войну с компьютерной стрелялкой; жёсткая, яркая девушка-парамедик; рефлексирующий интеллигентный волонтёр, везущий тело товарища на Родину; простой молодой парень из Мариуполя, который рассказывает о том, как выживал в горящем городе, тоном, каким другие травят байки с вахты. Мемуары — это максимально субъективный источник, но когда их двадцать пять сразу, картина выходит очень объёмная, яркая и убедительная.

Для книги, на страницах которой непрерывно кто-то гибнет или калечится, «Книга Z» удивительно жизнерадостная. Кажется, для многих её героев чёрный юмор — один из немногих способов сохранить голову на плечах и не сойти с ума от закрутившегося вокруг ада. Война — царство абсурда, и многие фрагменты читать страшно (рассказы всех без исключения медиков — двух девушек и одного мужчины — просто пронзительны), а иногда получается гомерически смешно — некоторые рассказы заставили бы поседеть Ремарка, но история о бойце, который посреди боя ищет туалет, украсила бы «Похождения бравого солдата Швейка».

Отдельно составители позаботились о читателях, для которых война не основное занятие в жизни. В сносках старательно объясняют терминологию, специфические шутки, предваряют мемуары полноценный очерк о событиях на фронте за 2022 год и подробная карта, показывающая, где все эти похождения происходят. Это не субкультурная книга — это о людях, от людей и для людей.
«Книга Z» — однозначный успех авторов и издателей. Над вторым томом уже работают. И хотелось бы, чтобы таких текстов на наших полках было больше.

ТГ Объясняет Readovka.

***

Война останется не только в документах — цифрах, хронике, видео- и фотоматериалах. Порой события ярче отражаются в образах. Именно поэтому великие произведения о войне переживают свое время.
Четыре рядовых стихотворения… Но даже они способны передать боль автора как мироощущение очень многих. Они даже в какой-то мере восстанавливают «хронологию» нынешней войны — трагедии, смешанной с надеждой, верой в свою правоту и победное окончание выбранного пути; трагедии, переживаемой сегодня всем Русским миром. Здесь — и холодное отчаяние героического Донбасса, долгие годы отстаивавшего свою русскость, по сути, в одиночестве — совсем не так, как это произошло в Крыму («Наши не придут»); и еще одно, очередное, пронзительное осознание чудовищной беды, вызванной искусственным уничтожением Советского Союза («Двое»); и горькое недоумение фронтовика, порожденное контрастом между ужасами передовой и веселящимся тылом («Кто-то слышит в России еще про войну?»); и обращение к своим, напоминающее заклинание, пришедшее из «вражеской» столицы («Русский Киев»)…

С. Заруднев.

Наши не придут

А наши не придут… Такое время ныне –
Не тот сегодня год, война совсем не та.
Никто не слышит глас, взывающий в пустыне.
Да и пустыни нет — сплошная пустота.

И в этой пустоте дорога будет долгой –
Закончились давно короткие пути.
Не вспыхнет Сталинград, и есть земля за Волгой…
Но наши не придут. Откуда им прийти?

Не выведет никто «За Родину!» на бомбах,
Никто не прохрипит: «Даёшь стране угля!»
Гуляют сквозняки в одесских катакомбах,
Зашторен мавзолей под стенами Кремля.

Не встанет политрук, не ткнёт наганом в небо,
Труба не позовёт на подвиг и на труд.
Коль отдали себя комфорту на потребу,
Пора уже понять, что наши не придут!

Так выпьем за дедов по чарке русской водки
И снова в интернет — оттачивать умы,
Развешивать флажки, терзать друг другу глотки.
А наши не придут… Все наши — это мы.

Андрей Шигин. 04.05.2016

Двое

На пепелище бывшей школы
Лежат, присыпаны землёй,
Мобилизованный Микола
С мобилизованным Ильёй.
Они сражались меж собою
Уже четвёртый день подряд,
Когда подвёл итоги боя,
Теперь неважно, чей снаряд.
Ушли тропой солдатской славы
И громко хлопнули дверьми
Автомеханик из Полтавы
И фрезеровщик из Перми.
Во время прошлое, иное,
За то, что Родине верны,
Таких бы славить всей страною!
Да нету больше той страны…

Андрей Шигин. 29.09.2022

Я, вернувшись с войны, ничего не пойму,
Кто-то слышит в России еще про войну?
Сплошь концерты, эстрада — фанфары гудят,
Под Донецком бои, будто громом набат.
Стойки барные — водка, коктейли, вино…
И понять никому здесь совсем не дано,
Что не так далеко рвёт эр-эс небеса,
Коль вернёшься живой значит верь в чудеса.

«Ламборджини» летает проспектом в ночи,
А у нас над окопами снова «грачи»
И «артой» развороченный напрочь блиндаж,
И дороже «джинсЫ» стал давно камуфляж.

Вечер томный, над речкою виден салют,
Веселится «элита», ведь здесь не убьют.
Что тут может случиться, пожар, камнепад?
Здесь никто не слыхал, как работает «ГРАД»!
Здесь не знает никто, как грохочет «КАМАЗ»,
Как трепещет на танке полотнище Спас,
Как снарядами пашут «зелёнку» в полях
И как страшно за друга, а не за себя.

Здесь не знает никто, как двухсотых возить,
Как парней молодых поминать, хоронить,
Как глядеть мне в глаза матерям и отцам
Зная, смерть не имеет живого лица…

Я, вернувшись с войны, ничего не пойму,
Кто-то слышит в России еще про войну?

Олег Кашицин.

Русский Киев

Не святы мы и, в общем, не такие…
За то попали в гнусный переплёт.
Но знаешь, брат, есть прежний русский Киев,
Он жив ещё, он молится и ждёт.

Ему кричат, мол, братьям ты не нужен,
И вслед плюёт, оскалясь, укрохам.
А он встаёт, оболган, безоружен,
Лицо умоет и шагает в храм.

И, шапку сняв, там ставит, молча, свечи,
Пока ломает двери стая псов.
Сейчас ворвутся, чтобы гнать, калечить,
Но Киев русский умереть готов.

За что? За эти старые иконки,
За радость ту, что в сердце разлита,
За День Победы, голос в хоре звонкий,
А, в сущности, за Господа Христа.

Святых Печерских о защите просит
Поруганный, но вечный Киев-град:
— Услышьте нас, Антоний, Феодосий!
И ты услышь, российский брат-солдат.

Не верь, солдат, продажным подпевалам,
Что здесь царит эсэсовская гнусь.
Да, мы в плену, но в киевских кварталах
Невидимо живёт Святая Русь.

Приди! Очищен от бесовской мути,
Восстанет город, Господом храним.
Вернутся Чкалов, Пушкин и Ватутин,
Воскреснет Русский Иерусалим.

Наш путь непрост, но места нет для грусти:
Единый Бог, и мы — один народ.
И не был Киев никогда нерусским,
Он верой жив, он молится и ждёт.

Автор неизвестен.