В студенческие времена у меня был интересный приятель, альпинист. Он рассказывал, как психиатры издеваются над людьми, «штурмующими небо». Дело в том, что без психиатрического
освидетельствования, даже если физически ты очень здоров, к серьезному восхождению тогда (не знаю, как сегодня) не допускали. Это правильно, поскольку в экстремальных ситуациях, которые обычны в горах, крепкая психика необходима для сохранения жизни тех, с кем ты в связке. Опытные психиатры, прекрасно сознающие, что грань между нормой и отклонениями в некоторых случаях бывает очень тонкой, с удовольствием пользовались своим служебным положением. Особенно им и изобретать ничего не приходилось.

Психиатр, как бы между прочим, роясь в бумагах, интересовался:
— Как ты думаешь, ты психически здоров?

Молодой альпинист (всякий другой ответ самоубийственен) отвечал:
— Конечно!

Тогда врач отрывал взгляд от стола и, глядя в глаза юному романтику, спрашивал:
— А чего ты тогда в горы лезешь?

Сразу и не найдешься, что ответить. Сказать: «Интересно» — нельзя, поскольку психиатр после паузы с видом ученого поинтересуется: «Там же убиться можно. Ты что, псих?».

И дальше происходил диалог, в котором молодой альпинист потел, подыскивая объяснения своей страсти, а специалист по психическим расстройствам занимался невинным интеллектуальным садизмом.

Справку, что у спортсмена с головой всё в порядке, он, конечно, давал, но «покоритель вершин» уходил со смутным подозрением, что как на этот раз дали, так в следующий раз могут и не дать, поскольку при пристальном рассмотрении «спортсмен, раздвигающий границы возможного», может оказаться скрытым шизофреником, маскирующим свои расстройства в форму экстремального увлечения, представляющего безусловную опасность для жизни. А стремление к саморазрушению — это признак психического нездоровья…

Почему я вспомнил эту историю, ведь в Орле нет ни гор, ни альпинистов? Это так, зато здесь раздают металлические крышки для вакуумной консервации с логотипом «Единой России» во всю крышкину ширь. Допускать, что авторы этого креатива сошли с ума, не хочется, поэтому память в качестве объяснения происходящего, видимо, и подбросила воспоминание — о мужественных покорителях вершин, психиатрии и тонкой грани между нормой и отклонениями.

Жестяные крышки с рекламой «Единой России» раздают «волонтеры» — молодые люди, распространяющие, как правило, разный рекламный хлам, среди которого попадаются и необычные, вроде крышек, вещи.

В раздумьях о спорте, политике и заболеваниях я надеялся обнаружить на внутренней, девственной стороне изделия какой-нибудь поясняющий лозунг типа: «Польза, жесть, консервация!», но, к своему разочарованию, текстов не нашел. Из этого можно сделать вывод, что творческие возможности орловских активистов партии власти не исчерпаны.

Крышка — штука, безусловно, полезная, ею можно крышевать разные соления. Но вот то, что будет затем, меня настораживает. Допустим, закатала моя жена огурцы в банку и накрыла «Единой Россией». Домой политику я не ношу, поэтому место таким огурцам — только в редакционном холодильнике. А дальше, возможно, произойдет вот что.

Известно, что у нашей газеты — репутация оппозиционного издания. Так получилось. Редакции предложили выбирать между проституцией и независимостью, и мы выбрали независимость. Что в этом особенного? Однако орловские власти почему-то обиделись и записали нас в оппозиционеры. Это отступление, необходимое для понимания тоскливых опасений, связанных с политическим консервированием.

Вот, по прошествии какого-то времени, захотелось, скажем, автору этих строк солененького огурчика… Достаю острый консервный нож и начинаю символику «Единой России» кромсать, мять ее, давить, гнуть, подковыривать, а затем выбрасываю вместе с крышкой в мусорное ведро. И вы хотите сказать, что журналисту оппозиционной газеты такие дела сойдут с рук?

Может, и сойдут, если огурцы я стану есть в одиночку, без свидетелей, но у нас так не принято. Обязательно кто-нибудь заложит. Кого в нашей редакции только ни бывает… В основном, заходят хорошие люди, но даже они, видя, как кромсают ножом флаг России, мишку косолапого, могут изменить свое отношению к коллективу нашей газеты. И я этих людей не виню, поскольку они стали свидетелями акта вандализма.

Можно, конечно, на телефон записать ролик, в котором я объясню, что поедание огурцов — это вовсе не политическая акция, просто без надругательства над крышкой с символами «Единой России» до консервированных овощей не добраться. Крупно сниму консервный нож — такими их продают. Даже на рот себе покажу — голоден, дескать.

Сочтут это смягчающими обстоятельствами? Возможно, что сочтут. А возможно, что и нет. Доказывай тогда, что ты не психопат, который до такой степени ненавидит всё неоппозиционное, что уже бросается с консервным ножом на символику «Единой России».

Нет, неспроста память подсказала историю, рассказанную приятелем-альпинистом. Есть какая-то необъяснимо тонкая грань между политическим рвением и идиотизмом.

Посмотришь на крышку — то ли действительно расширение партийных возможностей, то ли психическое расстройство в последней стадии развития. Пожалуй, только они, альпинисты, смогут по достоинству оценить эту редкую политическую выдумку. Гора (огурцов), а на ее вершине, на самом пике — она, «Единая Россия!».

У психиатров тоже наверняка на этот счет есть свое мнение. Как называется болезнь, я не знаю. Поразительно, но даже спасительный метод диагностики, известный как «вскрытие покажет», в данной истории ничего не разъяснит.

Очень сложный случай.

Сергей Заруднев.