Орловская искра № 26 (1204) от 28 августа 2020 года

У последней черты

Состоявшиеся 9 августа президентские выборы в Белоруссии, в очередной раз не признанные Западом по причине победы неугодного Александра Лукашенко, стали темой номер один мировых новостей и почти вытеснили другие сюжеты во всех российских СМИ. В Белоруссии на наших глазах разыгрывается хорошо знакомый «оранжевый» сценарий: мирные шествия, поющие нарядные женщины с цветами, красивые лозунги о свободе слова и правах человека, потоки лжи о бесчинствах правоохранительных органов, сакральные жертвы, проплаченные из-за рубежа забастовки, чуткое политическое руководство демократической Европы, вмиг забывшей, как разгонялись акции протеста в Париже, Барселоне и других «горячих точках».

Взбудоражены соседние Литва, Польша и Украина, возбудились Меркель и Макрон (последнему сейчас не до своих «жёлтых жилетов») и спешно налаживают контакты с беглой белорусской домохозяйкой (ну, чем не Гуайдо?). Уже состоялся и экстренный саммит Евросоюза, выделивший на поддержку протестов оппозиции миллионы евро.

Сколько раз уже был сыгран этот спектакль «цветной революции» по сценарию мало известного широкой публике американского философа и весьма циничного политтехнолога Джина Шарпа, автора теории «ненасильственного сопротивления» в качестве политического оружия? Бирма, Венесуэла, Югославия, Грузия, страны Балтии, Украина  — это далеко не полный перечень стран, в которых теоретические разработки Шарпа были проверены на практике и везде подтвердили свою высокую эффективность. И во всех случаях, как и сегодня в Белоруссии, ненасильственное сопротивление, подаваемое как нечто правильное и исключительно демократическое, на деле служило оправданием секретных и недемократических по своей сути действий. После «цветных революций» по системе Шарпа никакой демократии и свободы не появляется, а у власти оказываются режимы, которые попадают в зависимость от иностранных государств и транснациональных корпораций.

Предполагал ли Александр Лукашенко подобное развитие событий? Готовился ли к нему? Изучал ли опыт других стран на постсоветском пространстве? Судя по тому, что народ пошёл за домохозяйкой, не предполагал, не готовился и не изучал. Или, как минимум, недооценил степень опасности. По крайней мере, в белорусском обществе не оказалось силы, которая могла бы дать организованный отпор «ненасильственному сопротивлению». Надо признать, что свой отрицательный вклад в развитие ситуации внесли и российские политтехнологи, решившие заигрывать с оппозицией, дабы сделать «батьку» более сговорчивым, и способствовавшие появлению персонажей вроде Бабарико.

Сегодня участники бесконечных ток-шоу на главных российских телеканалах без устали обсуждают ошибки белорусского лидера, прежде всего  — его непоследовательность в интеграционном процессе, непростительную многовекторность внешней политики, тёплые объятия с Помпео. Ошибки, безусловно, были, в том числе и весьма серьёзные, но при этом надо признать, что в самые тяжёлые годы Лукашенко сумел защитить суверенитет страны и национальное достоинство граждан, не допустил криминала и коррупции, сохранил порядок и социальную справедливость, избежал развала промышленности и сельского хозяйства. Может ли российская власть похвастаться такими достижениями? Однозначно  — нет!

Для нас события в Белоруссии — повод для размышлений не об ошибках Лукашенко, уничижительная критика которого работает на геополитических противников и России, и Белоруссии, а о наших собственных проблемах и перспективах. В каком-то смысле это посланное нам из братского государства самое последнее предупреждение. Обвиняя Лукашенко в многовекторности и нежелании углубления интеграции в рамках Союзного государства, мы должны ответить себе на вопрос — какую модель развития и какой образ будущего предлагала и предлагает сегодняшняя Россия своему главному союзнику?

По итогам почти трёх десятилетий либеральных реформ в России реализована модель периферийного капитализма, противоречащая национальным интересам и де-факто направленная на полное подчинение страны внешнему управлению. Подробно я писал об этом в своей статье «В тупике зависимого развития. Есть ли выход?».

Создана и действует уникальная по мировым меркам модель экономики: нелегитимная с точки зрения общественного мнения; незаконная с точки зрения источников формирования прав собственности; крайне неэффективная и непроизводительная с точки зрения общественного воспроизводства; неконкурентоспособная на мировом и внутреннем рынке; системно управляемая и манипулируемая извне; социально несправедливая; крайне ресурсо— и энергоёмкая; примитивная по своей структуре; деиндустриализированная и дезинтегрированная. Коррупция на всех уровнях власти, крупномасштабное воровство, бесхозяйственность, экологические бедствия, рост аварийности — всё это реалии современной России. За 2000-2017 гг. прекратили работу свыше 74 тысяч заводов и фабрик. Из-за падения производства шестой год подряд падают реальные доходы населения, 21 миллион человек живёт за чертой бедности.

По данным Росстата, более четверти детей (26%) в возрасте до 18 лет живут в семьях с уровнем денежных доходов ниже прожиточного минимума, что создаёт «ловушку нищеты». Вопреки Конституции идёт коммерциализация образования и здравоохранения. В условиях фактического конституционного запрета на единую государственную идеологию неофициальной идеологией России стал либерализм, представляющий собой худшую из возможных диктатур  — диктатуру денежного мешка и шкурного интереса. Либерализм как замена идеологии разрушает внутренние цивилизационные основы государства, деформирует сознание молодого поколения, заменяет традиционные ценности на ложные.

Могут ли подобные «достижения» вызывать желание углублять интеграцию со страной зависимого капитализма в ущерб собственному суверенитету и, по сути, становиться вассалом вассала — большой вопрос. Осторожность Лукашенко в вопросе углубления интеграции с Россией Грефа, Чубайса, Набиуллиной, Шувалова и Медведева понять можно.

На сегодня в России причин для недовольства населения властью не меньше, чем в Белоруссии. Это и коррупция на всех уровнях, и зашкаливающий уровень социального неравенства, электризующий общество, и нерешённость экономических проблем, и провальные реформы образования и здравоохранения, и накопившаяся усталость от безыдейной «партии власти» с её демагогией и лжепатриотизмом, и спешно принятые поправки к Конституции, сделавшие возможным фактически пожизненное пребывание на посту действующего президента.

При этом Запад, которого безмерно раздражают претензии Москвы на независимую внешнюю политику и свою особую роль в мировой политике, мечтает избавиться от Путина. Ориентация России на КНР в условиях нагнетания напряжённости в американо-китайских отношениях лишь подогревает желание Запада снести Путина.

Дополняет недовольство населения и раздражение Запада разрастающийся из-за пандемии глобальный кризис, который с каждым днём увеличивает риск «оранжевого» сценария вслед за Белоруссией и в России. В условиях кризиса сильные страны всегда выживают за счёт слабых, богатые — за счёт бедных, центр — за счёт периферии. В девяностые годы развал СССР, обеспечивший Запад дешёвым сырьем, квалифицированной рабочей силой, капиталами, новыми рынками сбыта, позволил отсрочить назревавший в те годы экономический кризис. Сегодня глобальный Центр рассчитывает на подобный же банкет уже на обломках России. Шансы стать, по образному выражению Андрея Фурсова, «навозом для сильных» велики.

И смута может начаться в любой момент. Либералы, мечтающие о возвращении себе всей полноты власти, которой они обладали в девяностые, могут использовать для этого любой повод. Достаточно вспомнить организацию массовых акций протеста в Москве летом прошлого года. Поддержка западных «партнёров» не заставит себя долго ждать, а технологии «ненасильственного сопротивления» отлично работают. Пока наш президент хранит молчание по поводу событий в Белоруссии, чуткие к настроениям Запада российские либералы (у которых боевого опыта побольше, чем у белорусских!), судя по многочисленным признакам, активно готовятся к реваншу и большому переделу. Всё громче кричат в СМИ и социальных сетях «буревестники революции», предвещающие надвигающуюся «оранжевую» бурю.

Понимают ли это российские власти? Готовятся ли? Судя по постоянному укреплению силовых структур и росту их численности, понимают. И рассчитывают именно таким образом решать проблему. Все призывы отказаться от либеральной модели развития, ориентированной на интересы олигархии и западный капитал, совершить левый поворот в экономике и социальной политике, чтобы вернуть власти доверие народа, не услышаны. Шансов на «революцию сверху», похоже, не осталось.
Возникает вопрос  — что делать в этой ситуации? Не власти, не политтехнологам, не многочисленной «пятой колонне», а гражданскому обществу.

Россия традиционно  — «левая» страна, и как ни старались либералы, даже по опросам ФОМ сторонников социалистических взглядов в стране в полтора раза больше, чем либеральных, в том числе среди молодёжи. Почти три четверти опрошенных молодых россиян выступают за государственную собственность на крупные предприятия, сторонников частной собственности оказалось всего 17%.

Либералы же на любых выборах неизменно получают позорно низкий процент голосов. В обществе есть огромный запрос на отказ от либеральной модели зависимого развития и переход к социалистическим принципам ведения хозяйства. Осознание, что капитализм  — отнюдь не конец истории, а один из этапов развития человечества, что очередной кризис может оказаться фатальным — сегодня растёт даже на Западе, где проснулся интерес к трудам Карла Маркса и Владимира Ленина и внимательно изучается успешный опыт Китая.

Растёт понимание того, что благодаря стремительному развитию цифровых технологий, прежде всего скорости вычислений, плановое управление уже превосходит рыночное по всем показателям, включая эффективность использования имеющихся ресурсов и скорость реагирования на любые неожиданности. Максимальная реализация всех достоинств плановой экономики достигается при едином собственнике средств производства. Так что экономическая выгода практически предопределяет неизбежность перехода к социализму, не говоря уже о растущем запросе на социальную справедливость и человеческую солидарность.

Коммунистические идеалы отвечают тому пониманию добра и зла, прекрасного и безобразного, которое за века выработано в русской культуре, пронизанной идеями гуманизма и социальной справедливости. Результаты множества строгих научных исследований подтверждают, что само существование России в условиях грядущего ужесточения мировой конкуренции за ресурсы возможно лишь на основе восстановления структур солидарного общественного бытия. На конкурентных же началах мы далеко не уедем, нас «дезинтегрируют»; конкуренция внутри России нужна в небольших дозах — как сильное и опасное стимулирующее средство.

При укоренённости социалистических идеалов в массовом сознании наличие сильного левого фланга российского политического спектра, казалось бы, неизбежность. Однако в России налицо парадоксальная ситуация: массовое сознание левое  — и в то же время на глазах происходит увядание и сокращение организованного левого движения. Слабость левого движения (которое в любом обществе является мотором общественной мысли и политической самоорганизации населения и мобилизует энергию молодёжи в конструктивное русло)  — одна из тяжёлых патологий нынешнего состояния России, её большая беда.

Об увядании левого движения в России я пишу с огромной горечью и болью, предвижу возмущение и возражения многочисленных сторонников КПРФ. Ответы на многие возражения можно найти в моей статье «Протест оппозиции: иллюзии и реальность», опубликованной в газете «Завтра» (2005, № 14) под коллективным псевдонимом Сергей Телегин. В ней была предпринята попытка выявить причины идеологической и организационной слабости компартии и ошибки в деле создания широкой патриотической коалиции. Тогда КПРФ сигнал проигнорировала.

В 2007 году, накануне XII внеочередного съезда КПРФ, я предпринял ещё одну попытку начать разговор о проблемах левого движения, опубликовав на сайте forum.msk.ru большую статью «Ни шагу вперёд? О положении в левом движении». В ней я писал о необходимости творческой работы партии на широкой интеллектуальной основе над созданием образа будущего, который она предлагает обществу как желаемый и возможный, и о том, что после произошедшей в 1970-х—80-х годах неолиберальной контрреволюции левые во всех странах работают над альтернативным проектом жизнеустройства, в то время как КПРФ никаких свежих идей, кроме идеологических клише и проклятий в адрес «предателей-демократов», не предлагает.

КПРФ не только не стала собирательницей левых интеллектуальных сил, но и рассыпала те симпатизирующие ей структуры, в которых был шанс собрать эти силы вне партии (показателен печальный опыт НПСР). С поразительным постоянством союзники КПРФ сначала отодвигались в сторону, затем становились объектом резкой критики, а в конечном счёте превращались в противников. С тяжёлым чувством вспоминается череда операций по разгрому КПРФ изнутри, когда из партии исключались целые группы достойных людей. Апогеем стало проведение в результате интриги Владислава Суркова двух «параллельных» десятых съездов КПРФ с бурными публичными выяснениями того, чей съезд является законным, и обращением по этому поводу к Путину как верховному арбитру.

Я тогда был делегатом «правильного» съезда. Результатом свары стало падение поддержки граждан.
КПРФ ушла от анализа кризиса советского строя и истоков массового недовольства им в 1970-е—80-е годы, так и не смогла силами партийных теоретиков предложить концепцию обновленного социализма. Несмотря на резкую критику руководства КПРФ по очень многим вопросам и на необходимость обновления партии, в завершение той статьи я выразил уверенность в возможности обновления КПРФ и в её будущем как главного носителя левых идей и ядра левого движения.
В опубликованном тогда от редакции сайта послесловии к моей статье главный редактор форума.мск А. Баранов выразил сомнение в возможности реформирования КПРФ и призвал к созданию новой левой партии.

С горечью вынужден констатировать, что за прошедшие годы всё написанное в 2007 г. не потеряло актуальности. Никаких сдвигов ни в теории, ни в практике, ни в привлечении свежих молодых сил не произошло.

Сегодняшние события в Белоруссии можно сравнить с третьим последним звонком перед началом трагического спектакля. Ситуация предельно тревожная, уже в сентябре-октябре многие эксперты предсказывают резкое обострение и политической, и экономической обстановки. Нужна срочная пересборка всего левого фланга, объединительные идеи и действия, совместная работа по выработке больших задач и целей, способных объединить широкие народные массы на общее дело, а главное  — увлечь молодёжь, у которой в отсутствие перемен нет никаких перспектив. Когда «спектакль» начнётся, объединяться будет уже поздно.

Директор Института политической социологии Вячеслав Смирнов как-то сказал: «В рамках России объединительные идеи возникали только тогда, когда уже подходили к самой-самой последней черте. Это либо черта гражданской войны, либо черта внешней угрозы, либо опасность полного развала государства». Нам всем надо проснуться и понять, что именно к этой «последней черте» Россия как никогда близка.

Надвигающийся кризис будет, вне всякого сомнения, и тяжёлым, и затяжным. Но любой кризис всегда открывает окно возможностей. Для того, чтобы им воспользоваться, необходимы разум, воля и энергия каждого, кому не безразлична судьба Отечества.

Сергей Батчиков.
Сайт «Завтра».
26 августа 2020 года.