КПРФ предлагает реализовать закон о стратегическом планировании, но нынешнее правительство его игнорирует. Взамен предлагается запустить в экономику частный бизнес. По мнению гостя «Открытой студии» — первого зампреда комитета Госдумы по экономической политике Николая Арефьева, это окончательно разорит страну.

— В эфире «Свободная пресса». Наш сегодняшний гость Николай Арефьев, депутат Государственной думы, первый заместитель председателя комитета по экономической политике, секретарь ЦК КПРФ. Будем говорить о рубле. Нынче за доллар дают 100 рублей. Получается, что за рубль — цент…

— В советское время доллар оценивали в копейках. И доллар вообще-то, говоря, никакого влияния на нашу экономику не оказывал. Сегодня, когда страна попала в экономическую и финансовую зависимость от Запада, курс доллара напрямую влияет на все.

…У нас довольно большая группа людей выезжает из страны вместе со своими деньгами. Кто в Израиль, кто в Грузию, кто в Монголию, кто в Китай. Это и граждане, и не граждане, кто угодно. Мы, следуя рыночным приоритетам, говорим — забирайте с собой свои денежки. В прошлом году 4 с половиной триллиона рублей было вывезено.

Сначала запретили вывозить иностранную валюту, потом разрешили 2 тысячи долларов в месяц, потом 50 тысяч, потом 100 тысяч, а потом разрешили вывозить миллион долларов в месяц.

— Значит, кто-то пролоббировал это решение?

— А как же! Бежали же миллионеры. Миллиардеры долларовые давно всё вывезли. А миллионеры вытребовали решение — чтобы по миллиону в месяц. Выехало их где-то 1800 человек. С остальными, помельче, их где-то 600—800 тысяч. По сегодняшнему году данных нет, все закрыто.

Беда в чем: деньги вывозят, а стране не хватает импорта. При этом нам говорят — нефть и газ мы у вас покупать не будем, поэтому ни долларов, ни евро вам не видать, а в придачу мы вам ни самолетов не дадим, ни самокатов, ни рубашек, ни штанов вы от нас больше не получите. Правительство в прострации — а где ж теперь все это брать-то?

И придумали параллельный импорт. С Запада перестроились на Восток. Теперь штанами и рубашками нас снабжает Китай. Поставлять-то поставляют, но не бесплатно же. А денег у нас от продажи нефти и газа мало. Да еще мы отказались от операции с долларом — перешли на рублевую торговлю. Продали нефть, получили рубли. А что с ними делать? Китаю рубли не нужны, Турции — тоже.

75 процентов промышленных товаров в общем объеме потребления мы сегодня закупаем за границей и 28 процентов закупаем там же продовольствия. Но на все нужны деньги, а приток иностранной валюты очень сильно сократился. Сегодня профицит нашего торгового баланса уменьшился в три раза.

Необходимо насытить внутренний рынок товарами народного употребления, а экономику — критическим импортом, на это нужны деньги, а их нет. И чем меньше мы будем продавать газа и нефти на мировом рынке, тем больше будет зависимость от доллара и тем доллар будет круче.

Мы сейчас доедаем то, что купили за дешевый доллар. Продавцы покупают не одну рубашку, не одни штаны, они покупают сразу тысячи штук. На складах уже ничего не осталось, и теперь наши торговые работники покупают дорогой доллар за 100 рублей и едут за него покупать штаны. И те самые штаны, которые они привозили в мае, стоят уже почти в два раза дороже. Чем дороже доллар, тем дороже импорт, в том числе и критический.

Вот строили мы завод. Допустим, он стоил 500 миллиардов рублей. Сами мы станки не делаем, мы уже ничего не делаем, все приходится покупать. А оборудование теперь в два раза выросло в цене, и завод стоит уже не 500 миллиардов, а 800. Где взять 300 млрд? В банке, в кредит. Но ключевую ставку подняли с 7,5 % до 12%, и теперь кредит надо брать минимум под 15%. А расплачиваться чем?

Это «умеренно-жесткая кредитно-денежная политика» — притормозить развитие экономики и доходы населения. У них это называется борьбой с инфляцией. Ну, давайте тогда не платить ни зарплату, ни пенсии, люди совсем ничего покупать не будут — цены рухнут. Заодно не давать кредитов экономике — экономика вся встанет. Какой толк-то от этого?

— Слабый рубль, наверное, свидетельствует о провале импортозамещения. Хотя, может быть, это не совсем справедливо по отношению к аграриям. Но что касается автопрома, то за полтора года с начала специальной военной операции не сделано ничего, чтобы избавиться от западной или восточной зависимости. Депутаты что об этом думают? Они спрашивают правительство?

— У нас правительство можно спрашивать, можно не спрашивать, все равно получишь невразумительный ответ, на который невозможно задать уточняющий вопрос, поскольку регламентные нормы это не позволяют. Импортозамещение началось в 2016-м году, и с 2016 года никак, ни на 1% не поднялось.

Сейчас, в условиях специальной военной операции и санкций, мы казалось бы, должны развивать экономику и замещать импорт, но я анализирую, какие предприятия создаются: в основном — сырьевые, для переработки сырья. Не для создания товаров народного потребления, автомобилей или самокатов. Полтора миллиона самокатов, кстати, в Китае закупили. У нас эти самокаты делает Ковровский завод во Владимирской области. Почему там не берем?

В России в год создается 100—150 предприятий. Их даже предприятиям нельзя назвать. Порядка 20, да, крупные, а остальные — маленькие производства, на которых работают по 20, 30, 50 человек. Слава Богу, что они создаются, но после войны в Советском Союзе в год вводилось в строй 1000—1500 предприятий! А сегодня мы находимся в еще худшем положении, чем в послевоенное время. Когда мы такими темпами импортозамещения добьемся? На это сто лет потребуется.

У нас для строительства предприятия требуется 62 месяца, это больше 5 лет. Из них на выделение земельного участка уходит 9 месяцев. 31 месяц нужен для создания разрешительной документации. 31 месяц! И лишь остальные 30 месяцев идут на само строительство завода и ввод его в эксплуатацию. Как так можно строить?

В советское время, если надо было строить завод, тут же выделяли земельный участок, тут же давали проектно-сметную документацию и строили. А сегодня половина срока уходит на бумажную волокиту, на подключение к электросетям, к железным дорогам, к воде, к канализации, к дорогам. Вот поэтому и строим всего по 100—150 заводов в год.

…Бизнес все время говорит, что надо сократить государственную собственность, потому что она мешает. Пожалуйста: сейчас 75% товаров мы закупаем за границей. Стройте швейные фабрики, обувные, по производству бытовой техники, обоев, клеев, всякой химии. Кто вам мешает? Никто. Почему не строите?

А потому что у нас частный бизнес привык покупать государственное, вернее, брать государственное бесплатно, а потом превращать его в металлолом. Сейчас мотовилихинские заводы, которые выпускают системы «ГРАД», «Торнадо», попав к частному бизнесу, в военное время, подведены под банкротство. Это вредительство, за это судить надо! Я написал в Генеральную прокуратуру. Мне ответили, что нарушений нет.

Сегодня обанкротили судоверфь в Севастополе. Это судоремонтный завод, где ремонтировались военные суда. Собираются закрыть Мурманский судоремонтный завод и порт, ради которых и строился, собственно говоря, Мурманск.

И так повсюду. И сегодня правительство говорит — а давайте запустим частный бизнес в экономику. Да они же всё разграбят! Мы что, не помним 90-е? В России было 36 тысяч крупных предприятий. Сейчас таких заводов осталось всего 6 тысяч! Председатель Совета Федерации В. Матвиенко недавно узнала, что мы, оказывается, шурупы и гвозди покупаем во Франции. Эко диво! Да мы с 90-х годов покупаем шурупы и гвозди там. Вы зайдите в любую скобяную лавку. Найдете там что-нибудь российское? Все: и сантехника, и ключи, и гайки — все привезено из-за границы. А раньше шурупы делали в любой школьной мастерской, в любом ПТУ.

Вот куда мы доллары-то тратим. Вот почему он дорогой — потому что мы гвозди и шурупы закупаем, которые раньше любой школьник делал. Зачем мы доллары тратим на то, что сами способны делать?
Надо давать госзаказ частным предпринимателям, чтобы они его выполняли. А у нас частные предприниматели сидят и ждут, когда наступят лучшие времена. Говорят, что готовы вложить средства, но под гарантии правительства. А правительство отвечает — а мы не можем вам ничего гарантировать, потому что вы нам не гарантируете, что ничего не разворуете, мы уже научены! В результате все стоит на месте.

В прошлом году построили 90 предприятий. Каких? Сырьевых. Построили две швейные фабрики, но одна для шитья спецодежды, а другая для военного пошива. Все остальное — горно-обогатительные комбинаты и предприятия по продукции передела. Вот и все. Про товары народного потребления никто не думает. Возим их из Китая.

— Если строительство новых заводов вязнет в бумажной волоките, надо поменять нормативные акты. Комитет Госдумы по экономической политике может на это повлиять?

— Нужно реализовать закон о стратегическом планировании. Этот закон есть, но он не работает, потому что к нему надо было подготовить около 300 нормативных актов правительства. А их не подготовили до сих пор. И уже 6 лет этот закон лежит, не действуя. Планировать не хотят. Планирование хоть в каком-то виде в стране сегодня не существует. Государственного планирования нет. Сегодня посмотрел прогноз роста экономики. Одни говорят — будет 2,5% роста, другие — наверное, 2%. Я хотел бы узнать: ребята, вы чем руководствуетесь, когда гадаете на кофейной гуще?

В советское время в декабре, когда принимали план социально-экономического развития, говорили, что рост у нас будет 6,5%, будет создано 260 тысяч тракторов, 78 тысяч комбайнов, 72 тысячи станков. И это не то, что запланировано, это, считай, то, что уже есть, потому что невыполнение плана было чревато для всех руководителей — их наказывали, снимали с работы.

План — закон. Все было просчитано. И эти 6,5% могли только в 7% превратиться, но не в 6. Вот это было развитие! Вы мне скажите, когда за последние 30 лет у нас был рост экономики в 6 процентов?! Полтора, два, ноль пять… И это выдается за великое достижение! Да это арифметическая погрешность, карандашом нарисовать можно, а не рост. Сегодня нет ни плана, ни его исполнения, а правительство занимается тем, что уговаривает бизнес, чтобы он хоть что-нибудь сделал.
Вы меня извините: «Не надо слов там тратить по-пустому, где нужно власть употребить». Так вот эту власть нужно употреблять для того, чтобы заставлять выполнять задания, которые ставятся правительством по импортозамещению. А не будут выполнять — нужно судить, потому что такой бизнес — это не бизнес, а вредительство.

— Вы привели отличный пример с гвоздями и шурупами из Франции. У нас сейчас совершенно свободно можно купить французское вино, шотландское виски, даже немецкий шнапс. И на это пойло тоже тратится валюта. А нельзя ввести заградительные пошлины на то, что нам не особо нужно? Или ВТО не разрешает?

— ВТО не разрешает. Но дело в том, что ВТО теперь уже не имеет никакого значения. Эта организация, можно сказать, умерла. Ведь санкции не только против России введены, но и против Белоруссии, Китая, Ирана, КНДР, многих африканских, центрально-американских стран, Венесуэла пострадала, Ирак, Ливия, Египет, то есть разбалансирован весь рынок, санкционная война разрушила практически все мировое торговое пространство. Теперь ВТО совершенно не нужна, хотя еще пытается свою волю навязать.

КПРФ ставит вопрос о том, чтобы наша страна вышла из ВТО. Один законопроект о выходе заблокировали, мы внесли второй, он сейчас висит в Думе. Мы готовы доказать, что присутствие России в ВТО бесполезно.

Необходимо переходить на мобилизационную экономику. Люди часто не понимают, что это такое, принимая мобилизационную экономику за какую-то всеобщую мобилизацию. Мы не касаемся военных дел, мы говорим об экономике. Мобилизационная экономика работает под руководством правительства — владельцы предприятий получают свой доход, но полностью переходят под управление министерств.

Бизнесменов уговаривают выпускать ту или иную продукцию, а они еще выкобениваются! Тогда давайте заберем эти предприятия. Их не конфискуют, они переходят под государственное управление — будем делать ту продукцию, которая нужна, которая важна сегодня для импортозамещения. Нужно составлять государственный заказ, государственный план и обязывать предприятия делать то и в таком количестве, в каком это сейчас необходимо.

Мы зависим от Запада, а не от своих природных ресурсов. 75% промышленных товаров мы закупаем за границей. Даже если бы у нас горы угля прямо на земле лежали, что толку, если этот уголь никто не берет? Если бы у нас все цистерны были заполнены нефтью, что толку, если ее никто не покупает? Такая нефть никакой цены не имеет и никакого участия в нашей экономике не принимает. Зависимость можно победить только импортозамещением.

Если мы золотовалютные резервы направим на строительство заводов, тогда мы их будем вводить не по 150 в год, а по тысяче. Статистика по предприятиям удручающая. Мало кто знает, но в позапрошлом году у нас на 160 тысяч предприятий стало меньше. В прошлом — меньше еще на 38 тысяч. Ликвидация предприятий опережает их регистрацию.

Скажу о своем регионе: в Волгограде за несколько лет исчезли канатный завод, судоверьфь, алюминиевый завод, завод бурового оборудования, можно перечислять до бесконечности.
Надо наложить мораторий на банкротство предприятий, потому что через банкротство идет уничтожение промышленно-производственного потенциала. И все это делается довольно грамотно, так что даже прокуратура не может найти концов.

Надо запретить приватизацию, кроме ликвидации предприятий, она ничего не принесла.

…Вы знаете, что у нас 92% товарооборота до сих пор принадлежит иностранным торговым сетям? Я не говорю, что торговля должна быть государственной, но она должна быть национальной. Только тогда развитие будет возможным.

«Свободная пресса».
(Расшифровка эфира «Открытой студии» дается в сокращении).