«— Дайте нарзану, — попросил Берлиоз.

— Нарзану нету, — ответила женщина в будочке и почему-то обиделась».

Михаил Булгаков.
«Мастер и Маргарита».

Великий писатель тонко подметил удивительную черту наших людей — обижаться на любой самый невинный вопрос. Вот так и я: зашёл с Орлика на улицу Панчука, увидел новенький самосвальный кузов, доверху набитый мусором, и почему-то обиделся за улицу.

В десяти шагах стоит зелен­строевский магазин «Цветы».

— А как же мусор из кузова выгребают? — спросил у цветочницы.

Цветочница, явно не Анюта, с готовностью обиделась:

— Это — к начальству.

Начальница подошла с заранее оскорблённым лицом:

— Мусор не наш, у нас есть свой. Про кузов знать не знаем. Может, его вместе с мусором увозят.

И с чувством выполненного долга каждая цветочница изящно повернулась ко мне своим красивым крупом. Цветы завистливо увяли.

На кузове — телефон спецавтобазы. С него мне подсказали мобильный начальника по эксплуатации Виктора Гоцакова. Мобильный не отвечал, видно обиделся.

Я прошёл сто метров по улице и на её перекрёстке со 2-й Посадской увидел старый ГАЗ-69, доверху набитый сами догадываетесь чем — мусором.

— Это что, ноу-хау у вас такое — из автоскелетов мусорные контейнеры вечные делать? — спросил я у стоящего напротив основательного дома № 77.

Дом достойно промолчал. Я догадался, что он тоже обижен.

Улица усыпана черепами-кабинами вперемешку с цветочными клумбами. Вспомнились африканские бантустаны, где столуются рядом с туалетами, не замечая тех туалетов, и матерятся рядом с детьми, не замечая тех детей.

Одна куча громоздилась бесхозно, напоминая картину Верещагина «Апофеоз войны». Наверное, ей пока не досталось мерседесовского остова.

Симпатичная собачка, влекомая мусорным ароматом, радостно подбежала к куче, но на неё смертно залаяла хозяйка. Смердело летом, пахло близящимся Днём города, с которым улицу кто-то поздравит.

И авось прихорошит, лениво думают панчуковцы, привычно обиженные на всех, только не на себя.

Пётр Мусоров.