…И вырастут озлобленные зверьки?
Никогда не забуду: лежала в больнице, лет двенадцать мне было, и в наше отделение привезли двух маленьких детей из детдома. Одному шесть месяцев, другому восемь. В палате они всегда находились одни. А меня удивляло, почему к ним не приставят нянечку, они же совсем ещё маленькие…
Проснувшись утром, мы с девчонками быстро бежали на процедуры, а затем скорее мчались к этим малюткам. Нам всегда с ними было интересно. Возьмёшь кроху на руки, а он так ласково улыбается тебе и так счастлив! Глазёнки прямо сияют теплотой и лаской. Да и невозможно было пройти мимо их палаты. Ведь они там одни-одинёшеньки, никому не нужные, а им ведь, может, и пелёнки поменять надо, и на животик их перевернуть, и просто поговорить с ними, чтобы они хотя бы почувствовали какую-то заботу. Они же ведь тоже люди. А медсестры, замечая, что мы долго сидим в палате малышей, ругались. Мол, вы их сейчас понянчите, они привыкнут, а кто сними там, в детдоме, возиться будет? На каждого няньки-то не напасешься.
С одной стороны, вроде и правильно говорят. Мы своим добром только хуже можем сделать. Ведь на самом деле жестоко сначала показать счастье, тепло и заботу, а потом всё и отобрать. Но, с другой стороны, мне кажется, намного страшнее никогда всего этого и не знать. Ведь человек, который никогда не чувствовал ни заботы, ни материнской любви, вряд ли сможет быть добрым, понимающим и отзывчивым.
Наблюдала однажды картину, как детдомовские мальчики лет шести-семи душили щенка. Подошла, объяснила, что нельзя так делать, спросила, что плохого сделал им щенок. Но в ответ самый старший из них лишь что-то фыркнул себе под нос, подобно дикому зверьку, и грозно взглянул на меня: ишь, мол, учить пришла! Трудно было поверить, что и те маленькие глазёнки, тогда в тусклой больничной палате смотревшие на нас с невыразимой теплотой и лаской, через некоторое время будут глядеть так же исподлобья, озлобленные и обиженные на весь мир.
Как быть: наплевать на все советы и отдавать как можно больше душевной теплоты крохам, лишённым возможности находиться рядом с мамой, или забыть про всех, кому не суждено в этом мире быть счастливым, и продолжать радоваться жизни? Я не знаю всех ответов. Но и отвернуться от таких ни в чём не виноватых крох, которых на несчастье обрекают сами люди, тоже не получается…
Евгения Касторнова, студентка ОГУ.